Единственный сын Сигизмунда I Старого и миланской княжны Боны Сфорцы. Коронованный еще при жизни отца, Сигизмунд II Август вступил на польский престол сразу же после его смерти (в 1548 г.). До этого (с 1529 г.) он управлял Литвой. Царь Иван IV Васильевич после покорения Казани и Астрахани начал подумывать о воссоединении всех русских земель, в т. ч. и отторгнутых когда-то От Руси Литвой, Польшей и ливонскими немцами, под своим скипетром. Однако его правительство осознавало, что России не справиться с ее западными соседями, пока ей будет закрыт доступ к плодам европейской цивилизации. В России нарастало желание установить торговые связи с Западной Европой. Однако это стремление целиком зависело от произвола соседних прибалтийских государств, постоянно враждебно настроенных к Московскому государству, у которого не было собственных гаваней на Балтике. Такое положение становилось нетерпимым, поскольку уже чувствовалась настоятельная потребность в просвещении, которое в то время широко распространялось в Западной Европе, а людей, которые бы могли принести это просвещение в Россию — ученых, художников, архитекторов, строителей, инженеров, оружейников и мастеровых, не пропускали соседи, боявшиеся, что Московское государство, и без того уже для них опасное, будет гораздо страшнее, если вкусит плодов последних достижений просвещенной цивилизации. Больше других боялось Москвы самое слабое из соседних государств — Ливония. Ливонские немцы больше других хлопотали о том, чтобы науки не проникали в Москву, однако тем самым они лишь усиливали в русских желание приобрести балтийские берега. В 1558 г. огромное русское войско вторглось в Ливонию и страшно опустошило ее: были взяты Нарва, Нейгаузен,

Дерпт и другие менее значительные города — всего он. 20. Не будучи в состоянии сопротивляться Москве собственными силами, магистр Ордена Г. Кетлер обратился-за помощью к Дании, Швеции и Польше. Первые две страны ограничились лишь дипломатическими демаршами в своих столицах и в Москве, но Польша вступила в войну в качестве союзницы Ливонии. Однако союз с поляками не принес Кетлеру никакой пользы: русские продолжали опустошать Ливонию. Наконец в 1561 г. Кетлер уступил Ливонию Польше, а сам взял себе Курляндию и Семигалию с титулом герцога и с вассальными обязаностями к Польше. Началась война Польского-Литовского государства с Московским. В начале 1563 г. сам царь с большим войском и артиллерией двинулся к литовским границам и 15 февраля взял Полоцк — город важный сам по себе, но особенно по отношению к Ливонии, поскольку через него по Двине шла оживленная транзитная торговля с Ригой. С. II А. усилил свои тайные сношения с крымским ханом, чтобы навести его на русские границы, и с недовольными московскими боярами, всячески стимулируя их отъезд за рубежи России; в то же время он сносился со шведским королем Эриком, побуждая его к союзу против Ивана IV, и, наконец, чтобы выиграть время, отправил своих «больших» послов в Москву для заключения перемирия. Царь согласился на перемирие и приказал прекратить военные действия до «Успеньева дни», но вскоре, убедившись в коварстве и лицемерии польского короля, не дал согласия на вторичное перемирие до Благовещения 1564 г., а продлил его «до зимняго Николы» того же, 1563, года. Большая победа, одержанная в 1564 г. поляками и литовцами над русскими под Оршей, не могла вознаградить С. II А. за потерю Полоцка, и война между русскими и поляками продолжалась без решительных действий с обеих сторон, пока король в 1566 г. снова не запросил перемирия, уступая все города и земли, занятые московскими войсками. Однако Земский собор, созванный царем для решения вопроса о мире или войне, высказался безусловно за продолжение войны. К тому времени Иван Грозный разделил свою державу на две неравные части — опричнину и земщину, и в России начался опричный разгул; многие бояре и княжата, а еще больше простых людей пострадали от террора опричников. Недовольство новой царской политикой постарались использовать литовцы и поляки. В 1567 г. С. II А. обратился к главным земским боярам с предложением организовать

мятеж против царя и возглавить его. Финансировать заговор должны была Московская компания английских купцов. Король обещал помочь воинскими людьми. Королевский лазутчик пробрался в Полоцк и вручил письмо воеводе конюшенному боярину И. П. Федорову, но боярин не пожелал нарушить присягу и арестовал гонца. Иван Грозный был глубоко уязвлен королевскими грамотами и, желая покарать польского короля за его интриги, возглавил поход в Ливонию и Литву. С. II А., в свою очередь, двинул свои войска к русским границам, чем расстроил царский план нового наступления в Ливонии. В начале 1568 г. польско-литовское войско во главе с гетманом Ходкевичем осадило небольшую русская крепость Уллу, но уже вскоре было вынуждено снять осаду из-за неспособности польских и литовских ратников вести военные действия. В том же году немецкие наемники на русской службе — Таубе и Крузе — предложили польскому королю обманом захватить Юрьев (Дерпт), где стоял русский гарнизон и наемный немецкий отряд во главе с полковником Розеном. С. II А. согласился, и изменник Розен со своими солдатами в воскресный день напал на русских. Затем он открыл тюрьму, выпустил сидевших там заключенных и вооружил их, надеясь с их помощью захватить город. Однако этот план провалился. Горожане в ужасе заперлись в своих домах, а дети боярские и стрельцы выгнали ландскнехтов Розена из города. Таубе и Крузе бежали к польскому королю, который их ласково принял. Стараясь всеми силами отрезать Россию от моря и прекратить нашу морскую торговлю и через Нарву, С. II А. писал по этому поводу английской королеве Елизавете: «Московский Государь ежедневно увеличивает свое могущество приобретением предметов, . которые привозятся в Нарву: ибо сюда привозятся не только товары, но и оружие, до сих пор никому неизвестное, привозятся не только произведения художеств, но приезжают и сами художники, посредством которых он приобретает средства побеждать всех. Вашему величеству не безъизвестны силы этого врага и власть, какою он пользуется над своими подданными. До сих пор мы могли побеждать его только потому, что он был чужд образованности, не знал искусств. Но если На-рвская торговля будет продолжаться, то что будет ему неизвестно?» Чтобы отвлечь Ивана IV от Ливонии, С. II А. не переставал натравливать на Россию крымского хана. И вот в 1571 г. его старания увенчались успехом: нашествие Девлет-Гирея нанесло огромный ущерб Русскому государству. Была сожжена Москва, сотни тыЛч людей были либо убиты, либо уведены в полон, множество городов и селений были разорены и опустошены. Однако и это не помогло польскому королю, у которого уже не осталось ни сил, ни ресурсов для продолжения войны за Ливонию. Интересно описание бежавшего в Литву боярина князя А.М. Курбского нравов, царивших в Литве и Польше в правление С. II А.: «Здешний король думает не о том, как бы воевать с неверными, а только о плясках, да о маскарадах; также и вельможи знают только пить, да есть сладко; пьяные они очень храбры; берут и Москву и Константинополь, и если бы даже на небо забился Турок, то и оттуда готовы его снять. А когда лягут на постели между толстыми перинами, то едва к полудню проспятся, встанут чуть живы, с головною болью. Вельможи и княжата так робки...что, послышав варварское нахождение, забьются в претвердые города и, вооружившись, надев доспехи, сядут за стол за кубки и болтают со своими пьяными бабами; из ворот же городских ни на шаг. А если выступят в поход, то идут издалека за врагом и, походивши дня два или три, возвращаются домой, и что бедные жители успели спасти от Татар в лесах, какое-нибудь имение или скот — все поедят и последнее разграбят». Иван Грозный ввиду страшного напряжения всех сил государства, истощенного многолетней войной, тоже не прочь был устроить своей стране и войску передышку. Поэтому когда вновь начались пересылки о мире, поляки сильно обрадовались перспективам перемирия, особенно из-за тревожного состояния здоровья своего бездетного короля. Прибывший из Речи Посполитой гонец для получения опасной грамоты «большим» послам, передавая на торжественном приеме поклон от короля, назвал Ивана IV царем (что поляки отказывались делать под любым предлогом с 1547 г.), а затем объявил боярам, что паны радные велели это сделать, чтобы оказать русскому государю честь. Между тем в самой Речи Посполитой в это время вовсю кипели страсти, вызванные желанием поляков прочнее привязать литовцев к польской короне, вернее, не столько самих литовцев, сколько богатые русские области — Подольскую землю, Волынь и Левобережье Днепра. При бездетном С. II А. этот вопрос казался полякам крайне актуальным и он был решен в 1569 г. на Люблинском сейме. Наконец, в 1570 г. в Москву приехали «большие» литовские и польские послы. Они испросили разрешения переговорить непосредственно с

царем и высказали ему мысль, что России именно теперь особенно выгодно заключить мир, т. к.: «Рады государя нашего короны Польской и великого княжества Литовского советовались вместе о том, что у государя нашего детей нет, и если Господь Бог государя нашего с этого света возьмет, то обе рады... желают избрать себе государя из Славянского рода по воле, а не в неволю, и склоняются к тебе, великому Государю, и к твоему потомству». Иван -Грозный отвечал послам согласием. Вслед за этим было заключено перемирие на 3 года. По его условиям обе стороны оставались при том, чем владели на момент подписания договора; в течение этих 3 лет должны были вестись переговоры о мире. Московские послы доносили из Вильно, что обе рады — польская и литовская — хотят видеть в королях московского государя, т. к. русский царь — воинственный и сильный, может не только защитить их от турецкого султана и других иноземцев, но и завоевать для них новые земли.