После неожиданной смерти в 1586 г. Стефана Батория в Речи Посполитой снова наступило «бескоролевье». За престол ожесточенно боролись 2 партии: сторонники воеводы Зборовского стояли за избрание в короли брата императора Священной Римской империи Рудольфа — эрцгерцога Максимилиана, про которого в Речи Посолитой ходили слухи, что его хотят избрать в цари московские бояре после смерти Федора Ивановича; сторонники канцлера Я. Замойского хотели видеть на престоле королевича Сигизмунда. Обе враждующие стороны расположились двумя отдельными военными станами на левом берегу Вислы под Варшавой. А на правом берегу реки был лагерь 3-й партии, литовской, которая своим избранником выставила царя Федора Ивановича. Московское правительство было весьма озабочено возможностью избрания королевича Сигизмунда, который должен был наследовать после смерти Юхана III и шведский престол, соединив, таким образом, в своем лице обоих врагов России — Речь Посполи-тую и Швецию. Чтобы избежать этого, в Варшаву на избирательный сейм было отправлено большое посольство во главе с боярином С. Годуновым, князем Ф. Троекуровым и дьяком В. Щелкаловым, которые должны были заявить, что в случае избрания на польский престол Федора Ивановича Литва и Польша будут пользоваться полным внутренним самоуправлением и, кроме того, Москва выплатит все долги, сделанные Стефаном Баторием во время подготовки к новой войне с Россией. Русское посольство встретило в Варшаве самый радушный прием со стороны многочисленных сторонников русско-польско-литовского сближения, но крупной его ошибкой было то, что оно не привезло с собой денег. Радные паны прямо высказали послам свое недоумение по этому поводу. Но и без денег московская партия была очень сильна не только у литовцев, но и среди поляков, многие из которых высоко оценили поступок царя Федора Ивановича, отпустившего всех польских и литовских пленных без выкупа, и уже тогда осознавали выгоды объединения двух родственных славянских государств. Однако на собрании вельмож — «в рыцарском коле», когда дело коснулось уже конкретных условий, которые должен был выполнить русский царь, чтобы взойти на престол Польско-Литовского государства, дело застопорилось. Поляки потребовали от Федора Ивановича, чтобы: 1) он короновался в Кракове в костеле; 2) перешел в католическую веру; 3) в титуле писался сначала польским королем, затем великим князем литовским и лишь в последнюю очередь царем московским. Разумеется, наши послы не могли с этим согласиться. Переговоры с поляками об избрании закончились ничем. Литовские вельможи еще некоторое время настаивали на избрании Федора Ивановича, но вскоре и они отступились. Тем временем борьба между Замойскими и Зборовскими продолжалась, но в конце концов, примас Польши провозгласил королем Сигизмунда, а съезд выборщиков в Вислице подтвердил это избрание. Максимилиан, не долго думая, с большими силами подошел к Кракову, который защищал Замойский, и осадил его. Однако его сторонники ничего не добились. Мало того, решительный Замойский выступил против Максимилиана, разбил его рыцарей, а

самого претендента взял в плен. Вскоре и Сигизмунд, не мешкая, высадился в Данциге, а 9 декабря беспрепятственно прибыл в Краков и короновался. Замойский торжествовал и строил самые обширные планы о том, как совместными усилиями Польша и Швеция сокрушат Москву, завершив дело, начатое Стефаном Баторием. Однако канцлер переоценил возможности и способности нового короля. С. III В. оказался крайне ограниченным в умственном отношении человеком, всецело преданным папе римскому, и при этом весьма высокомерным и вероломным. Уже скоро Замойский почувствовал самую черную неблагодарность со стороны короля, избранного только благодаря усилиям канцлера. Тут же нашлись люди, которые стали нашептывать С. III В., что старый вельможа затмевает его личность, и тот стал выказывать своему канцлеру столь явное пренебрежение, что Замойский даже вынужден был удалиться от всех дел в свое имение. Всецело находясь под влиянием иезуитов во главе с П. Скаргой, С. III В. окончательно перешел на сторону Габсбургов и таким образом лишился поддержки морских государств — Франции, Англии, Голландии, и, как союзник Австрии, вызвал войну Речи Посполитой с Турцией. Для иезуитов молодой король был лишь простым орудием, а сама Польша — средством, с помощью которого они хотели установить власть над всей Европой. В Польше скоро разгадали нового короля, о чем в Москву доносил один подьячий, специально посланный в Литву для сбора сведений: «Короля Сигизмунда держат ни во что, потому что промыслу в нем нет никакого, и неразумным его ставят, и Землею его не любят, потому что от него Земле прибыли нет никакой: владеют всем паны...» Создавшееся в Речи Посполитой положение с избранием С. III В. было на руку России, поскольку позволяло ей быть более настойчивой в переговорах со шведами, с которыми было много неоконченных споров. В конце столетия С. III В. пришлось вести упорную борьбу за шведский престол с королем Карлом. Являлся активным участником событий Смутного времени в России.